См.:"Метроном-2002" в формате html и pdf на сайте http://kutol.narod.ru/browse.htm

Международная Академия Наук

International Academy of Sciences

 

Центра Ноосферной Защиты

Centre Noospheric of Defence

 

МЕТРОНОМ - 2003

 

 

(Литературно - эссеистический сборник )

 

-интуиция как опыт рефлексии самоосознания-

  

 

 

 

 

 

 

УДК 840

ББК 84.(4.Рус.,Нем.)

М 85

МЕТРОНОМ (Литературно - эссеистический сборник) - интуиция как опыт рефлексии само-осознания. - Новосибирск: Изд.- во: Chem.Lab. NCD, 2003. – 100 с.

 

ISBN 5-04-001103-2

 

 

Сборник литературно-художественных опытов коллектива ,необъединенногоoкругомaкакихaлибоoобщихiнаучныхeилиaл{тер{турных?интересовн{олицетворя{щих@интуици{как
оп{тIрефлексиисамоосознанияuбыстротекущейжизниrвформеEрефлексивноголитераторства>наур{вне{самовы{раженияCинтеллектавхудожествннотврчетве как триединстве психологии, гносеологии и логики.

Совет попечителей издания от IAS of NCD (см.представительство в Интернете-jandex.com)

 

 

 

 

 

 

 

905664-085 без объявл.

     001(075)-00

Под редакцией профессора Кутолина С.А., 2003

 

 

 

 

Международная Академия Наук

International Academy of Sciences

 

Центра Ноосферной Защиты

Centre Noospheric of Defence

 

 

 

МЕТРОНОМ- 2003

 

(Литературно - эссеистический сборник )

 

 

 

 

Chem.Lab.NCD

Новосибирск 2003

 

 

 

 

 

 

 

 

-интуиция как опыт рефлексии самоосознания-

 

 

 

 

 

 

 

СОДЕРЖАНИЕ

 

От редактора…………………………...……5

СОЗИНОВА ЕЛЕНА………………..…..…..7

ГЕРЦВОЛЬФ ВИКТОР ……….………….19

КНЯЗЮК ЕКАТЕРИНА…….….……..…..31

СОКОЛОВ АЛЕКСАНДР.….….………….38

ЦЫГАНОВ СЕРГЕЙ…..……………...……50

КУТОЛИН СЕРГЕЙ………………………..55

Представительство Интернет…………100

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ОТ РЕДАКТОРА

Не плоть, а дух растлился в наши дни,

И человек отчаянно тоскует……………

Ф.И.Тютчев. "Наш век", 1851г.

 

 

Когда наши известные сатирики увидели в своем сознании старика Ромуальдыча? нового носителя народной поэзии, который "понюхал свою портянку и аж заколдобился", когда выдающийся основопложник новой формы русских фразеологизмов, известный в гимназии как Идиот Полифемович, а в русской поэзии как В.В.Маяковский, емко объявил: "мозги шлифуем рашпилем языка", то в это время, повидимому, уже никто не помнил, кроме грызущей критики мышей, что великий русский прозаик Алексей Феофилактович Писемский потому и остался в стороне от проторенных дорог художественной литературы, что " не прилепаша" ни к русской демократии, ни к русской партократии, ни к русским либералам, начищавшим до блеска сапоги от императора Николая Павловича до прихвостней бюрократии, поедавших гений Н.В.Гоголя..

Опискины и "княгини марьи алексеевны" не только в эпоху социалистического реализма, а повсеместно в русской художественной литературе и тем более поэзии "гула настроений" внимательно шелушили зерна художественного слова, выбрасывая настроения мыследеятельности, т.е. рефлексии, в мусорную помойку художественного забвения, объявляя рефлексивную русскую поэзию "рефлективной" (сродни дефективной), зачисляя поэзию 40-х годов 19в. в поэзию "горя, отчаяния, разъединенностью с жизнью", хотя именно рефлексия в своей широте мыследеятельности, нравственной чистоте художественного мышления, ? казалась бы важнейшая черта русского реалистического сознания, была предана анафеме и не в последнюю очередь трудами "неистового Виссариона" за погружение в самоанализ, самоуглубление "рефлективного размышления", хотя именно В.Г.Белинский начинал свою деятельность критика в кружке рано умершего Н.В.Станкевича, из которого вышли адепты рефлексивной русской поэзии В.И.Красов (1810-1854), И.П.Клюшников (1811-1895), рефлексивное начало поэзии, которых позднее становится источником вдохновения Э.И. Губера(1814-1847), Н.П.Огарева(1817-1877), А.Н. Плещеева(1825-1893), Аполлона Григорьева(1822-1864), И.С.Аксакова (1823-1886), А.И.Паль-ма (1822-1885) и даже пробы поэзии И.С. Тургенева. Если "поэзия мысли" Красникова и Клюшникова? это лирическое самораскрытие психологического характера героя, погруженного в самоанализ человека высокой духовности и напряженной внутренней жизни, вызывающее стремление к познанию собственного Я, так, что сам Белинский признавал: "… наш век есть по преимуществу век рефлексии", то в творчестве Одоевского сам Гоголь уловил особый интерес "к психологическим явлениям, непостижимым в человеке", которые были доведены автором до культурно-исторических и философско-эстетических диалогов, генетически и лирически связанных с творчеством К.С.Аксакова (1817-1860) и А.С.Хомякова (1804-1860) вовсе не приводящих к образу рефлексируюшей личности с ее "разорванным сознанием", "адской мукой сомнения", "безвременной могилой", хотя они и есть просто символы переживания открытыми глазами в ночи взволнованной жизни, которые так понятны и не только людям советской страны с ее общей скудостью существования, но и горюющей души человека в расширенной свободе демократии с ее олигархами и "Окнами", влекущими любопытных копаться в дурно пахнущем белье бездуховности и греха помыслов попкультуры. И поэзия 40-годов Тургенева ("Грустно мне, но не приходят слезы",1838; "Один, опять один я..", 1844; "Когда я молюсь…",1844) и тем более поэзия Э.И.Губера ("Что общего у нас? Нам ваши песни чужды, Нам ваши жалобы смешны…") есть не просто элегическая, медитативная лирика с безупречным владением стихом, но то, что Маяковский в последствии назвал: " в ушах оглохших пароходов горели серьги якорей".

И если прошлые поколения политических эпигонов, так возлюбившие кастрирование подрастающей юности от поэзии, разевали свой испуг на человека с его переживаниями, то они просчитались ? рефлексия в искусстве неустранима как ткань психики. Подтверждением этому ? настоящий сборник.

ЕЛЕНА СОЗИНОВА

Созинова Елена Владиславовна (1960-2001), родилась в Новосибирске, журналист по профессии, работала в редакциях ряда газет, где публиковала свои корреспонденции, всегда насыщенные чувством пульсирующей событиями и преживаниями жизни и обстоятельств.

 

Чистая рефлексия ее стихов источник внутренней самоподдержки собственной психики, при всей безыскусности содержания несет заряд тоски нереализованных возможностей и дрожащее чувство ритма ускользающей жизни.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1

Клевер да кашка,

в середке - ромашка.

Больше и нет

цветов на букет.

Здесь вам не Сочи

и климат - не очень.

Дождик помочит

бурый песочек -

травы ползут на свет.

По бездорожью

стежкой кривою

все вышивают

гладью цветною:

розовым - клевер,

беленьким - кашка,

золотом ткет - ромашка.

2

Моя засыпана криница.

Там в воду тени облаков

Слетали. Там - хвои ресницы,

И тропкой -цоканье подков.

 

Когда же мимо вереницы

Пройдут кривляк и дураков,

Что свято верят в небылицы,

Не внемля цоканью подков?

 

Волною рыжею струится

Огонь от замшевых боков.

Блаженны те, кому приснится

Пожар над цоканьем подков.

 

Дивитесь,людт: пыль клубится

От злых копыт до облаков!

Душа влюбленной лебедтцей -

Навстречу цоканью подков.

 

Что ангел! Просто полуптица.

Кровавый блеск в глазах богов.

Лишь вам готова поклониться

И сжечь себя. Под звон подков.

 

 

3

Возврати меня на землю грешную:

больно вознеслась я высоко.

Трудно будет жить начать по-прежнему,

но и в поднебесье нелегко.

 

Отпусти меня к обыденности, суетности,

к замкнутости прежней возврати.

Я привыкла быть усталой, будничной,

напевать свой простенький мотив.

 

Я на небе - черный вороненок.

Всяк, кто не увидит - засмеет.

Голосок мой немощен и тонок,

в общем хоре все не в лад поет.

 

И была мольба моя услышина,

И от рая я отлучена.

Под знакомой черепичной крышею

в затрапезном платье я одна.

 

 

Но не знаю: плакать ли, смеяться...

Вроде больше нечего желать.

Только бы к звезде моей подняться,

а поднявшись, с нею вровень встать!

 

 

 

 

4

Ты летишь на свет стекляшки,

притворившейся звездой.

Видишь только блеск слепящий,

наслаждения сулящий,

оставляя за собой

неприметный настоящий

лучик звездочки простой.

 

Я тянусь за счастьем-

Так за хлебом тянется голодная рука.

Как ребенок, меж землей и небом

Накрываю сеточкой сачка.

 

5

В комнатах, дворцах, на перекрестках,

Подле белых и кирпичных стен,

В парках меж фонтанов и подростков-

Я ищу его живую тень.

 

Крошечным алмазиком мигает

В теплом блеске некоторых глаз.

Заманив в пещеру, убегает

Через темный потаенный лаз.

 

Красочно, коварно, многолико...

Лоторейный дерзкий судия

Рассыпает красоные блики,

От которых полнится Земля.

 

 

6

Я теперь самый грустный человек на свете.

Я грущу не от злости, обиды и пустоты.

Я радаюсь как плачут собаки и дети

От внезапно настигшей волны теплоты.

 

Приласкали щененка, обогрели и бросили.

Лохматому в угол б забиться и выть.

А он, кривоножка, синит глазом косеньким

и ластится, не в силах теплых рук позабыть.

 

Ах, щенок! Ты ж крошка.Совсем недоросток.

Ну а взрослым-то людям скулить каково,

вспоминая о розах, наступая на гвозди

и вонзаясь глазами в слепое окно.

 

 

7

Я смотрю на огонь.

Мне много тысяч лет.

Во мне миллионы дум

и миллионы смертей,

которые я пережил.

 

Я смотрю на огонь.

Вокруг меня черный дым.

Я лежу на песке

у вечно шумящего моря,

над вечной улыбкой луны.

 

Блекнет бутон костра...

Я уже очень стар.

Мой быстроглазый внук

бросает в золу дрова.

Он сбережет огонь.

Крепкая сеть прочна.

Мой голос для песни глух...

Жизни короткий путь

почти уже завершен.

Утром последний раз

волны лизнут мой след.

 

8

Шар золотистый, качаясь висит

на изогнутой ветке.

Ствол, будто медом облит рыжеватой смолой.

Запах иголок и снега-

пронзительно - едкий -

Плещется в комнате пряной и чистой волной.

Скоро зажгем самодельные длинные свечи,

Отблески мягко зароются в ватный снежок.

Слушай, давай в этот странный

предпраздничный вечер

Окна в себя приоткроем немножко, дружок?

Кто ты такой и чего ты сумеешь достичь?

Что нам дороже всего в этой суетной жизни?

Что нам дано и чего мы не сможем постичь?

В дырчатых сетках смеются мячи апельсинов,

В море космическом плавает мячик Земли,

А на глазах у него облака, как слезинки.

А на груди его бомбы несут корабли.

Значит из нас кто-то должен найти Гулливера

И попросить все флотилии смерть увести.

Как бы не каркали вороны, все же я верю

В бал-маскарад (по Феллини) в огнях конфетти.

Завтра в узорчатых санках прокатится праздник,

Каждую руку - большую и крошку - пожмет.

Будет шутить, удивлять, улыбаться проказник!

Здравствуй,малыш, здравствуй, друг,-

дорогой Новый Год!

Мы обещаем стать лучше - взрослее и мягче-

И досконально ошибки свои изучить.

Только б спокойно кружил наш голубенький мячик,

Только б от солнца тянулись перстами лучи!

 

 

 

9

О, Судьба! Нелегко быть любимцем твоим.

Хоть разбей себе лоб, счастья ты не позволишь.

Почему ничего не даешь ты одним,

А другим вопреки их делам благоволишь?

Не успевшим расцвесть, не сумевшим достичь,

Почему ты, Судьба, не поможешь?

Слышишь, бьется о Землю отчаянный клич,

Помоги, если только ты можешь!

 

 

 

 

 

10

 

Истлевавшая годами

Порвалась сегодня нить.

Верно одинокой даме

Мысль пришла разъеденить

Нас и, видно, не напрасно

Ей пришлось похлопотать.

Вместе были мы несчастны.

Что же дале? Кабы знать…

Буду я читать романы,

Буду жить совсем одна.

Кулаки, забрав в карманы,

Встречу утро у окна.

А за рамой будет литься

Дождь прозрачно и светло,

И бессильно будет биться

Муха-дурочка в окно.

 

 

 

 

11

 

Как безжалостно и беззастенчиво

Время грабит мои драгоценности.

 

Полюбуйтесь: украло милого.

Посмотрите: убило веру.

 

Все зерно по лугам рассыпало,

Что цедило скупою мерою.

 

Время жадное, беспощадное

Тянет все по последней малости,

 

Только память пока оставило:

Толь по глупости, толь из жалости.

 

 

ВИКТОР ГЕРЦВОЛЬФ

 

 

 

 

 

 

Участник предыдущего сборника, инженер - механик по образованию (1943г. рождения), обладает ярко выраженным сенсуалистическим дарованием и природной метрикой стиха в рефлексивном осознании Мира как источника переживания обстоятельств собственной жизни, преломляемой через внешние связи прекрасного в их логическом истолковании лирики Природы и лирики Города.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1

Непоздняя в янтарных бликах осень

Отмашет вслед желтеющим листом.

В просвет берёз есенинская просинь

Блеснёт вдогонку стареньким крестом.

 

С церквушки, затерявшейся в глубинке,

К вечерне прозвонят колокола…

Уйду по чуть протоптанной тропинке

В сосновый бор, где на стволах смола,

 

Где в тишине лишь шорохи лесные,

Где под ногой нежухлая трава,

И прошепчу тебе, моя Россия,

Любви непозабытые слова.

 

 

Уж так случилось – я родился здесь.

Мне нечего искать за рубежами, -

И потому, что здесь поближе к маме,

И потому, что здесь душою весь.

 

Пусть не достиг вершины ремесла,

Пусть не скопил золотоносной пыли, -

Здесь ненавидели меня… но и любили!..

Здесь жизнь моя не вся ещё прошла.

 

 

 

 

 

2

Любимые вечно красивы, -

Особая стать в них живёт!

И нет в мироздании силы,

Способной разрушить её.

Любимые вечно красивы!..

Любимые вечно чисты!..

Спасибо природе,

Спасибо,

За то,

Что исполнилась

 

Ты!

 

Я твой дверной замок не целовал! -

хотя могло быть даже и такое…

Что наша жизнь? – лопата перегноя,

летящая в зияющий провал.

"Советский тоник – джиноненавистник", -

сказал Вишневский… И, увы, он прав!..

Ты сбросила мифический трилистник,

без сожаленья мне его отдав.

И вот, принявши свято и покорно

судьбу свою, на лучшей из планет

летим в провал, где попадём на жёрнов

и в прах сойдём, как прорицал поэт.

Любимая, пока не долетели

До донышка зловещего с тобой,

Не грех душе подумать и о теле, -

Оно ведь так прекрасно, ангел мой!

 

 

3

Люблю я женщин целовать в постели,

Когда ещё с них сны не облетели,

Когда ещё в них пламень проливной!

Люблю усталых, ласковых, морозных,

Задумчивых, весёлых и занозных -

Люблю их всех!

И всех люблю...

В одной!

 

 

 

 

 

Сказав, что полюбил Вас, я солгал, -

Душой моею большее владело, -

Тоска и нежность – обе без предела! -

Судьбою предначертанный финал…

 

Вы – жизнь моя!.. Без Вас я – только прах,

Без Вас я – тлен… Вы мне необходимы,

Как ледоходу – тающие льдины,

Как ветры – дому на семи ветрах!

 

Единственная, знай! – пройдут века,

Моря иссохнут и исчезнут бездны, -

Что шелухой казалось бесполезной,

Бессмертье обретёт… наверняка!

 

 

 

 

 

4

АКТРИСА

 

В.В.М.

Мы все уходим, все уходим,

Перетекая в мир иной…

Я был кому-то неугоден,

Кому-то выгоден порой.

Смесь упоительного риска

С предчувствием больным души…

Акт отыгравшая актриса

Свой грим поправить не спешит.

Ей выходить ещё не скоро, -

Не прозвонил пока звонок…

Не видел автор режиссёра, -

Срок заключенья не истёк.

Интриг мирское закулисье

Среди предательства и лжи

Испытанной повадкой лисьей

Петляет, путает, кружит.

Но время все расставит точки,

Всё расшифрует: все следы,

Все анонимки, заморочки,

Все склоки, склочищи и склочки,

Всех злобных сплетен едкий дым.

Ты снова выйдешь на подмостки,

Непониманья плавя лёд…

И он, заснув на нарах жёстких,

Тебя увидит… и умрёт.

 

 

 

5

ГАРМОНЬ

Памяти Геннадия Заволокина

 

Жизнь закусила удила…

И снова - горькая разлука…

Легла прощальная стрела

На тетиву тугого лука.

 

Кто и когда в последний путь

Её невидимо отправил?..

Жизнь и любовь – едина суть! –

Игра без счёта и без правил.

 

Всё больше дорогих могил,

Всё меньше звёзд на небосклоне…

Душа России – кто забыл? –

Не в чудесах... она – в гармони!

 

Преодолев все рубежи

С полупрезренья до признанья,

Хранит гармонь России жизнь

Под хрупким сводом мирозданья.

 

Господь задул свечи огонь…

Отплакали… отголосили…

Играй и душу рви, гармонь!

Ты – не одна… с тобой – Россия!

 

 

 

 

 

6

Нас скоро не будет,

не станет опять…

История блудит

и пятится вспять,

 

и жизнь не оставит

нам шансов на жизнь, -

в ней игры без правил, -

сыграл – и ложись!

 

И встать не заставят

ни сбор всех друзей,

ни мир православный,

ни маг-чудодей,

ни папы, ни мамы,

ни дети – никто!

 

Лишь ослик в панаме

да конь без пальто

придут, улыбнутся:

Держите-ка пять!

Заставят проснуться

И жить продолжать…

 

 

 

 

7

Мне жизни хватило,

Чтоб смерть полюбить.

Знай, здесь не могила –

В бессмертие нить.

Вся жизнь остаётся навеки со мной

Под этой любимой землёю родной.

 

 

 

 

 

 

 

Прости, прости!.. Прости, меня не стало!

Теперь уже не будет никогда…

Землицы пласт, ступени пьедестала

И памятника скромного звезда

Закрыли от меня родное небо,

Где звёзд бессчётных блеск и кутерьма.

Прости!.. Ни разу под землёю не был, -

Для тела здесь бессрочная тюрьма.

Но для души не созданы темницы, -

Она в полёте… И она, скорбя,

К тебе, единственной моей, стремится

В бессчётный раз сказать: - Люблю тебя!

 

 

 

 

8

J. L.

09.11.01.

Скалы белые чёрны от горя…

Но с небес опустившийся мрак

не поборет тебя, не поборет,

не разрушит твой главный костяк!

Слёз не хватит оплакать потери,

сердце напрочь обуглилось в чернь,

душу выели злобные звери,

не познавшие тайных вечерь.

Не постичь людям замысел божий…

Мать родная – землица сыра,

даже ты мне понять не поможешь, -

что есть жизнь?.. что есть смерть?.. что - игра?..

Пережитые годы и судьбы

вместе с нами уйдут в чернозём…

Отдохнуть бы скорей, отдохнуть бы!..

 

Отдать взятый с процентом заём.

 

И я тебя целую нежно,

хоть и с огромным опозданьем…

Воздал Господь за безнадежность

знакомством с ветреным созданьем.

 

А в памяти - война издалека,

а на губах - подсолнуховый жмых,

а на слуху - Вишневского строка:

- Где пропадал?.. Да не было в живых!..

 

 

 

9

Снег весь день порхал и ластился

Белой, тёплой, мягкой мглой.

Из него мы сшили мастерски

Саван ледяной иглой.

Все дела свои сердечные,

Невесёлые дела,

Долгие и быстротечные

Отложили и … в бега!

В новый день, в сиянье новое,

Всё на свете позабыв,

Пригрузив карман подковою,

Взявшись за руки – в обрыв!..

И пока ты, птаха малая,

Крыл не сложишь – мы парим!..

Мы бессмертны, ангел алый мой, -

Разобьёмся – повторим!

 

Когда душа дождя просила,

жить с ним в разлуке не могла,

любви губительная сила

внутри всё выжгла...

Всё.. Дотла!..

Теперь, снаружи обгорая,

не в виртуале - наяву! -

тебя, тебя, моя родная,

я, весь обугленный, зову!

Мне ни к чему судьба иная,

вторая жизнь мне ни к чему!..

Тебя одну люблю, не зная,

зачем, за что и почему?..

10

«Кораллы! Кораллы! Кораллы!

Пиастры! Пиастры! Пиастры!» -

Кричал попугай жёлто-алый,

Давно уж внесённый в кадастры

И в красно-зелёные книги

Во всех попугаистых странах.

Ты с ним прилетела из Риги,

Сбежав от осенних туманов.

Но бедное птичье сердчишко

При виде родного причала

Вдруг так зачастило с излишком,

Не выдержало, отстрадало…

Спустясь в африканское пекло,

Вливаясь в мелодию зноя,

Развей горсть остывшего пепла

Над этой горячей страною!

Душа без любви – лунь бескрылый

Зимою, в сезон снегопада…

Нам осень дороги укрыла

Листвою отцветшего сада.

Любви догорели зарницы, -

Светить не смогла, не окрепла…

Но верю – она возродится,

Как Феникс, из горсточки пепла!

Не зря ж нагадала гадалка, -

В любви будем жить мы без срока!..

А птичку до боли мне жалко, -

Ведь всё ж попугай, - не сорока!

 

 

 

 

 

11

Близкими стали когда-то далёкие дали,

Дымкой подёрнулась прожитых лет череда…

Будет ли найдено всё, что в пути мы теряли,

Или не будет теперь уж никем никогда?

Были нелёгкими наши земные дороги.

Будут ли легче для нас неземные пути?

Глаз синевой неспроста одарили Вас боги,

Чтоб, в небесах растворившись, могли Вы уйти.

Мне же досталось лишь то, что у них оставалось –

Карие, тёмные, словно родная земля…

Ну потерпите! - хотя бы хоть самую малость! –

Снова покроются пухом мои тополя….

 

Вдалеке от гудящих асфальтовых улиц,

У околицы нашей Вселенной,

На самом краю мирозданья,

В пекле огненном пыльной планеты

Мои губы остудит

Твоё светлое имя,

 

Россия!

Преодолев морские переправы,

Вернусь туда, где не шумит прибой,

Где родиною пахнут сны и травы,

Семьёй и счастьем… стало быть, – тобой!

 

 

 

ЕКАТЕРИНА КНЯЗЮК

 

 

По собственному заявлению Екатерины Князюк ее "глаза увидели свет от лампы одного из родильных отделений города Красноярска 26 июня 1985г. Стихи начала сочинять благодаря школьному учителю литературы Андрею Леонидовичу. Он всегда задавал на дом написать элегию или оду. Мне это дело очень понравилось, и вот теперь я сочиняю, когда душа этого просит".

Очевидная рефлексия осознания душевных переживаний, тяготеющая к вы-ражению интимных чувств раскрывающейся души в свободном поэтическом порыве, не связанных с условностями и традициями каких либо поэтических школ.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1

Посмотри на этот лист,

Он прозрачен, свеж и чист.

Он живой, в нем сердце бьется,

Звук тот, словно песня льется.

 

Посмотри, как он кружится,

Плавно на воду ложится,

Словно лодочка плывет

И судьбы дальнейшей ждет.

 

 

 

2

 

Лишь противная сырость дня

И адская боль в душе.

Живу, вспоминая тебя.

Живешь, забыв обо мне.

 

Обливается сердце болью

И блестит от слезы щека.

Живу, лишь своею любовью.

Живешь, лишь другую любя.

 

Все мои чувства во мгле,

И в душе лишь пустая тьма.

Умру, забыв о тебе.

Умрешь, вспоминая меня.

 

 

               3

Как я тебя ненавижу.

Ненавижу за то, что люблю.

И за то, что снова увижу

«Ненавижу!», - тебе говорю.

 

Ненавижу глаза твои, руки,

Ненавижу улыбку твою.

Я терплю эти адские муки,

Потому что тебя я люблю.

 

Ненавижу, как ты смеёшься,

Ненавижу, как ты грустишь,

Ненавижу, что не вернешься,

Не обидишься и не простишь.

 

Ненавижу за то, что не мой,

Ненавижу, что я не твоя,

Ненавижу, но все же люблю.

Ненавижу всем сердцем тебя?

 

 

 

4

Совсем одна осталась я,

А ты другую любишь.

Шуршит в моей душе листва,

А ты моим не будешь.

 

Как жить теперь на свете мне?

Амур нас не заметил.

Теперь одна я на земле,

Я слышу только ветер.

 

 

 

 

5

У тебя в мечтах другая,

Ты не вспомнишь обо мне.

Я теперь совсем чужая

И не нужная тебе.

 

Разорвал мне сердце в клочья,

Наигрался ты со мной,

А потом, исчезнув ночью,

Ты назвал меня чужой.

 

И с тех пор не замечаешь.

Ты не смотришь на меня.

Думаешь, что я чужая,

Что чужая для тебя.

 

 

6

 

Любовь бывает очень чистой,

Бывает яркой и лучистой,

Дарящей счастье и веселье.

Любовь - дурманящее зелье.

 

Любовь красива, как янтарь,

Дарить улыбки ей не жаль.

Любовь простит и все поймет.

Она всегда нам шанс дает.

 

Любовь пройдет все испытанья,

Она оценит все старанья,

Забудет слезы и измену,

Найдет и ревности замену.

 

Любовь — весна, ручей и солнце,

В мир счастья белое оконце.

Любовь живет, любовь поет,

Вкус к жизни всем она дает.

 

 

 

 

 

 

АЛЕКСАНДР СОКОЛОВ

 

 

 

 

 

Родился в 1937г. в селе Минаевка Асиновского района Томской области. С отличием окончил школу и институт, кандидат технических наук, автор изобретений и патентов.

Факт природного дарования мелодизма в поэзии неоспорим. Он удивительным образом переносится на рефлексию поэзии, где в силу логических рамок технической специальности конвертируется в поэтический опыт, преломляемый через призму классической академической поэзии.

В результате фразеологическая доминанта стиха обретает ментальность не как результат явления слуху и зрительной памяти поэтического образа, а несет на себе на себе "эффект филологии".

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1

Я Вам говорил: «Уже тени неясны,

И ветер притих у заснувшей реки,

А звезды не меркнут, а звезды не гаснут,

И очень от нас далеки, далеки.

 

Кто дал Вам такую улыбку и нежность,

Кто дал Вам особый, чарующий дар.

От Вас в моем сердце уж целую вечность

Горит и горит негасимый пожар».

 

Вы мне отвечали: «Чей дар я не знаю,

И вряд ли смогу я найти здесь ответ,

Возможно, что наши сердца зажигает

Какой-то особый, чарующий свет.

 

Так в небе далеком, так в небе бескрайнем

Нам звезды горят и горят без конца.

Лишь самые яркие звезды сияньем,

Лишь только они зажигают сердца».

 

2

Мне голос пел: «Я Вас зову с собою,

И наша дружба будет на века,

Поверьте мне, оставьте все земное,

Я Вас зову на счастья облака.

 

Мы по волнам лазурного эфира

Пойдем вперед, мы к счастию гонцы,

Нас тайны ждут неведомого мира,

Нас ждут, зовут лазурные дворцы.

 

Не подвергайте мрачному сомненью

И замки те и их воздушный строй,

Поверьте, есть прекрасные мгновенья

В том мире, что для Вас пока чужой.

 

Не спрашивайте у небесной девы,

Возможна ль там и радость и любовь,

Возможны ли небесные напевы,

Те, что пленить и звать нас будут вновь и вновь.

 

Что Ваша жизнь среди тревог, лишений,

Войдите в жизнь, что радости полна,

Войдите в мир волшебных сновидений,

Где вечный рай и вечная весна.

 

3

Вы говорите, что осень - пора увяданья,

Время унынья, тревог и холодного сна.

Но почему же сегодня улыбок сиянье

И от чего расцвела в моем сердце весна.

 

Вы говорите, что скоро сугробами снега

Землю укроет метель вдоль пустынных дорог.

И для кого же сегодня сиянье и нега,

И для кого этот яркий нарядный чертог.

 

И для кого свет лазурный разлит над землею,

И для кого разноцветные листья вокруг.

И для кого этой яркой осенней порою

С неба слетает зовущий, чарующий звук.

 

Может быть, Вы разожгли этих листьев сиянье

Вместо унынья, холодного сна и тревог,

Может быть, Вам этой яркой природы признанье,

Может быть, Вами расцвечен нарядный чертог.

 

Нет, эта осень не будет порой увяданья,

Будет повсюду чарующий дар вместо сна,

Будет от Вас разноцветное листьев сиянье,

Будет от Вас расцветать в моем сердце весна.

 

 

4

У тенистых дубрав, у расцвеченных трав

В шуме листьев знакомый мотив.

Только ель в два крыла тихо-тихо плыла

До земли свои ветви склонив.

 

Прикоснуться ль рукой к ветви гибкой такой,

Оглядеть ели редкий наряд,

Что из бархата сшит, изумрудом горит,

Повстречать Ваш чарующий взгляд.

 

Так и в поле пустом лист с ветвей невесом

Опустился на землю, поблек,

Но Вас вдруг удивит и огнем озарит

Очень редкий осенний цветок.

 

Этот редкий цветок, словно утром восток,

Этот в сердце негаснущий свет,

Где и ель в два крыла, что бесшумно плыла,

Изумрудный ее силуэт.

 

В даль пойду, что светла, что ждала и звала

Через столько промчавшихся лет.

У тенистых дубрав средь расцвеченных трав

Посмотреть затерявшийся след.

 

 

 

 

 

 

5

Наша жизнь так темна, а у «Яра»

Холодок наших душ отогрев,

Соколовская плачет гитара,

Соколовского хора напев...

Припев:

Здесь яркий праздник, вдохновенье,

И как пленительный туман

Нам хора дивное виденье,

И песня дивная цыган.

 

Как чаруют тех песен разливы,

Все долой, и тоска, и печаль.

И уносят глаз черных призывы

В необъятную светлую даль.

 

Припев.

 

Здесь сливаются нежность и грозы,

Рокот волн или тихий прибой,

А в окно засмотрелись березы,

И дубрав лист такой нарезной.

 

Припев.

 

Избежать ли нам в сердце пожара,

И мечты удержать ли полет,

Если в сердце рыдает гитара,

Если в нем хор цыганский поет.

 

 

 

 

6

Над землей, над водой, только сердце открой

От зари угасающей свет,

И листва тополей вспыхнет в море огней,

Встанет Ваш над рекой силуэт.

 

Луч заката исчез, ночь спустилась с небес

По ветвям вековых тополей.

В эту ночь позови, в эту песнь о любви,

В этот сумрак прохладных ветвей.

 

От остывшей земли вдаль туманы ползли

Вдоль уснувших речных берегов...

То не белый туман, то шатров караван

Под сияньем звездных миров.

 

Сколько тайн средь шатров, недосказанных слов,

И надежд в этих снах неземных,

А волшебницы нам по речным берегам

Пели песнь в хороводах ночных.

 

Где тот час, где тот день, где неясная тень

Тополей, их чарующий свет.

Только память затронь, вспыхнет в листьях огонь,

Встанет Ваш над водой силуэт.

 

 

7

Я под покровом ночи звездной

Свой путь далекий продолжал,

Из дали необъятной, грозной

Навстречу ветер волны гнал.

 

Я плыл и в даль смотрел в надежде,

Вдруг встал мираж моим глазам:

«Вы шли в мерцающей одежде

По фосфорическим волнам».

 

И крикнул я: «В бескрайнем море

Случайно ль Вы меня нашли,

Сны золотые или горе

Вы в час столь поздний принесли.

 

Дитя ли Вы земной природы,

Но овладели волшебством,

Или слетели с небосвода,

Вы - ангел в облаке людском?".

 

Ваш взгляд сверкнул искрой холодной,

Так светит дальняя звезда,

В нем миг волшебный, мимолетный,

И боль разлуки навсегда.

 

Луч одинокий, отдаленный

Скользил по низким облакам,

А я - безумец ослепленный

Плыл по померкнувшим волнам.

 

 

 

8

РОМАНС

 

Как чаруют порою призывы

Фосфорических глаз.

В них, как в море приливы, отливы

И покоя час.

 

Часто в море и бури, и грозы

Нам шумят порой.

Коль в глазах

Ваших ангельских слезы,

Я в тоске немой.

 

Если Вы после бури и грома

Улыбнулись мне,

Сердце с радостью снова знакомо,

Я горю в огне.

 

 

 

 

9

В полночный час по небу звезды плыли

За рядом ряд, без вёсел, без ветрил.

Где б ни был я, и где бы Вы ни были

Я Вас любил, я Вас одну любил.

 

Что в мире том, далеком, бесконечном,

Царит ли там ночная тишина.

А может быть, в наряде подвенечном

Там вечный май и вечная весна.

 

Что в мире том, далеком, бесконечном

Течет ли жизни полная река,

И шлет нам свет в признании сердечном

Иль камень там, безмолвный на века.

 

И много ль тайн на сказочной планете

В лучах далеких огненных светил.

Вы у меня Одни на целом свете

Я Вас любил, я Вас одну любил.

 

 

10

Вдоль по оврагам потоков течение,

Виден не стаявший снег.

Так не грусти в эту пору весеннюю,

Милый, ты мой человек...

 

Выйди из дома и возле околицы

К талой воде подойди.

Как изумруды в ней листья калужницы,

Ты не забудь, погляди.

 

Выйди в поля, что за вьюгою снежной

Низкой покрылись травой.

Мне ж любоваться улыбкою нежной,

Милой твоей красотой.

 

А среди леса, листвой не одетого,

Вербы горят серебром,

Запах багульника, солнцем согретого,

В память о прошлом, былом.

 

И не жалей ты о том, что веселая

Юность в былое уйдет.

Будет еще и черемуха белая,

И иван-чай расцветет.

 

Вдоль по оврагам потоков течение,

Виден не стаявший снег.

Так не грусти в эту пору весеннюю,

Милый, ты мой человек.

 

 

11

Высоко-высоко в небе звезды зажглись,

и для нас их сиянье,

И для нас слабый луч от ушедшей на запад зари.

Милый друг, только нам этой ночи волшебной признанье,

Для тебя, для меня она тайны раскрыла свои.

 

Вижу ясно я белый туман над уснувшей землею,

Слышу ясно журчанье в низине прохладной струи.

Милый друг, не туман, в белых платьях   прекрасные феи,

Не журчанье ручья, они песню поют о любви.

 

Слышу я, звук волшебный парит над уснувшей землею,

Вижу ясно вдали, как мерцает прохлада реки.

Милый друг, ты не верь, это феи поют над рекою,

И мерцают у них так из ветрениц белых венки.

 

Звезд высокий шатер нам раскрылся, для нас звезд сиянье,

В хороводах поют феи песни о вечной любви.

Милый друг, только нам этой ночи волшебной признанье,

Для тебя, для меня она тайны раскрыла свои.

 

 

 

 

СЕРГЕЙ ЦЫГАНОВ

 

 

 

Родился в 1985г., студент СГУПС факультета "Мировой экономики", специализация "Таможенное Дело ",занимается рукопашным боем, принимает участие в местной многотиражной газете. Мечтает стать классным специалистом, прыгнуть с паращютом, научиться петь и играть на гитаре, заняться танцами.

Стихотворная форма по заявлению автора - "выразительна и допускает наибольшую концентрацию смысла".

"Концентрация смысла" естественным путем превращается в мыследеятельность в области поэзии - рефлексию.

 

 

 

 

 

 

 

  

 

1

Мысль

 

Смотря на ночи звездной мглу,

Я вещь одну понять хочу ,

Вся жизнь моя течет как сон,

И видя, как проходит он,

Мгновеньями, как озаренье,

Вдруг чувствую, что

Нечто высшее над всем парит,

И как бы всем благоволит,

И что чуть-чуть

И я пойму, проснусь, и словно оживу,

Но вот звонок, толчок друзей,

Иль просьба матери моей,

И я очнулся на земле,

Смотря на неба тишину,

Пытаясь вещь понять одну.

 

2

Увидев солнца нежный свет,

Я вспомнил глаз твоих рассвет,

И бровок нежных милый взлет,

И волос, золотом спадавший,

На плечи легкою волной,

Все это, так в тебе одной,

 

Такой красивой и простой.

 

Красавиц много есть на свете,

Но среди них она одна,

Стройна, красива и умна.

Прекрасней солнца создана,

Глаза ее как солнца луч,

Ее волос ? весь лунный свет,

Сама светла как белый снег.

Милее и нежней ее,

На свете не было еще.

 

 

Прекрасной ночи лунный свет,

И утра раннего рассвет,

И лета легкий ветерок,

Все будто шепчет о тебе,

О твоей ангельской красе.

3

 

Жизнь

Встречая жизнь лицом к лицу,

Как подобает то бойцу,

Идя ва-банк, я вижу как,

Через мгновенье изменясь,

Мир вдруг становится другим?

Простым и четким,

Полностью реальным.

В такой момент ты чувствуешь

Лишь суть вещей.

И только после боя,

вдруг понимаю,

что тоже стал другим.

 

 

4

 

Ante lucem

Она одна, прекраснейшая донна,

Прельщает взгляд своей красой,

Увидев глаз ее сиянье,

Любой теряет свой покой.

Но нет, о други, счастья в мире?

Соперник мой - суровый мавр,

Ей узы брака навязал,

Мне жизни счастье растоптал.

Зачем ты вспышкой озарила

Моей суровой жизни путь?

Лишь поиграла, как с мальчишкой,

А после бросила. ? "Забудь!"

 

 

 

СЕРГЕЙ КУТОЛИН

 

 

 

Родился в 1940г. Профессор, доктор химических наук, академик РАТ и МАН ЦНЗ. В монографиях: "Философия реального идеализма",1996г., "Мир как труд и рефлексия",2001г., "Стяжание Духа. Идея апофатического богословия как интуиция менталитета",2002г., развил учение о рефлексивном литераторстве. Опыт теории рефлексии и интуиции применил на практике создания разнообразных художественных форм: поэзия, повесть, роман, эссе, новелла, сказка, драма.

Указал на генетическую логику в переводе образов поэзии с одного языка на другой как источник интуиции семиотического перевыражения образов в аутентичных переводах поэзии, расширение которых порождает факт самотворчества. Является координатором исследований в области тематики: "Рефлексия осознания Мира". В этой тематике, проводимой под его руководством, объединены методы изучения моделей и языков науки, в том числе био - физико - химии, пропедевтики концепций естествознания, контекста текстов трудов ученых и дидактики освоения семиотики учебных курсов.

 

  

 

 

 

 

 

  

Опыт рефлексии в эзотеризме.

ОБРЕТЕТНИЕ СОЗНАНИЯ

1

И Мир стал прост из сложности начал

Как Кабала, как Таро египтян,

В озерной глади он себя качал,

И светом просиял в глазах простых мирян.

 

Рассудок оживил животный мир,

Мир человека Духом озарился

И в ледниках святой водой умылся

В капельной дроби светлых лир.

 

Росой Земли повсюду засверкал

Как смыслом новоого начала,

Что в нас с тобой таится величаво,

И миг сознанья душу обретал

И свет в нас изначально стал.

 

 

ЦЕЛОСТНОСТЬ МИРА

2

Но чуждо им стяжанье Духа,

Они вне яркости молитв,

Где Слово создано для слуха,

Для славы Божей, а не битв.

 

С унылым демоном астрала,

Что так безумием питало

Их воспаленные сердца,

Что просто стерло их с лица

 

Земли? планетного явленья

Как чуда одухотворенья

Всей целокупной биосферы,

Где человечество и Бог

Собой являют цельный вздох

На спектре радуг нооосферы.

 

 

ИДЕАЛЬНОЕ ЧИСЛО

3

Так идеальное число

Вошло в основу сфер и линий

И там гармонией легло

Как на траве роса и иней.

 

В причинно-следственной купели

Симметрия в природе родилась

И звездной яркостью сама собой зажглась

На бесконечной карусели

 

Событий, ярусов и фактов

И даже исключений, артефактов.

Число всегда подчинено,

И жизни той не видно дно, ?

Там бесконечность устрашает

И новой жизнью окрыляет.

 

 

АЛГЕБРА ФИЛОСОФИИ

4

Число, являя собой букву

В сонм операций проросло,?

Ведь звонкий постук труда дятла

Кому-то создает дупло.

 

Без хаоса порядка ? нет. Движенье

Есть новый путь духотворенья,

Так православия Отцы

Нам дали Духа образцы,

Стяжая подвигом, молитвой

Примеры новых духоритмов.

 

На этой алгебре из буквенных чудес

Букварь построил лес

Простых понятий чувственных молитв,?

Тот алгорифм, что жаждет новых битв.

 

ТРИГОНОМЕТРИЯ ФИЛОСОФИИ

5

Тригонометрия пространства?

Есть средство самопревращенья,

Источник нового движенья,

Где в равенстве нет тождества. Так пьянство

 

Не есть Лик, Образ, но Личина,

Где просто плавает причина

Как слабость, следствие ? порок

Являет всем нам злой урок.

 

Аналитические свойства геометрий?

Самодвижение симметрий

Из сжатий, расширений и углов,?

Голововломки для умов,

Сверкающих из логик, строя мыслей

В тумане звездных коромысел.

 

ДОГМАТЫ РАЗУМА И ВЕРЫ

6

Догматы разума и веры?

Трансцендентальность ноосферы,

Там в трансцендентности имен

Наш мир никак не обойден,

 

А глупости "непознаваний"

Наш мозг лишь искренне туманят

Из словоглупостей речей,

Что тушат свет из разума свечей,

 

Его лишая логики ума,?

Там хороводит только тьма,

Что так безумием развеселится

В простонародном эпосе словес,

Пугающих как темный лес,?

От страха в результате нам не спится.

 

ЛИСТ КАБАЛЛЫ

7

Когда невежество раввинов

Прониклось книжной Каббалой,

И стало звучностью рутины,

То для иных в нем стих живой

 

Листает сонмы диалектик

И истин точки в ритмы метит,

Сверкая золотом руна,

Не достигая в сути дна.

 

Так ткется в тайнопись ковер

Из звукобуквенных узоров,

Неизъяснимых разговоров,

А в них смысл Истину простер

В воображении твоем,

Где каждый мыслит о своем.

 

 

СОФИОЛОГИЯ

8

Так возникает Эйн-Софа?

Начала мудрости? сова,

Софийномудрое начало,

А в нем источник для причала

 

Той русской мысли, чей удел

Всю силу Духа в нем воспел,

Души развил переворот,

Что в нас всей силою живет

 

В эстетике и медицине,

Поэзии, истории времен

И в физике материей вкраплен

Своей естественной первопричиной,?

И русской мысли нет предела,?

В ней Дух стоит из мысли? тела.

 

СЕФИРОТОЛОГИЯ

9

12-месяцев нам длят закон природы,

А в них проходят, что не говори,

В истории своей развернутые годы,

Но "только Бог историю творит".

 

А в нем триипостасное начало

На сердце нашем величало

Все всеединство бытия,?

Там есть частица и твоя.

 

И в этом мире грез, событий

Коловращений сущности небес,

Инобытийности открытий

Твой голос тоже не исчез,

А состоит из превращений,

Где нет страданий, слез и тлений.

 

РАВНОВЕСИЕ НЕБЕС

10

Гармония, порядок и влияние

Есть Точка, а не расстояния,

Как буква есть не тайна, а число,

Что тайной только проросло

 

В алгебраистике и музыке, и духа,

Архитектуры тонкой вязи слов,

Технических открытий, ? не оков,

И совершенства голоса как звука,

 

И силе притяжения как звезд,

Что так влечет глупцов средневековья

В их предсказаниях судьбы из грез,

Где нет ни смерти, ни здоровья,

Но есть влюбленности мечты,

Чтобы заткнуть иным всем рты.

 

ИМЕНА СЕФИРОТОВ

11

Чудесное внимание вещам

И дар пророчества как разуменье

Всю ясность придает речам,

Поступкам нашим и влеченьям.

 

 

Все приращения в ущерб вещам

Готовят гении своим явленьем.

Да, трудно головам их и плечам

В созданье своего творенья.

 

Их имена все люди вспоминают….

Известны Соломон и Моисей,

Сакия Муна, Магомет, Христос,?

Людская память часто их листает,?

Их много на планете всей…

Но колесом чей гений в нас пророс?

 

ДУХИ СЕФИРОТОВ

12

Как мудрость, мелосердие и красота

В своей устойчивости форм

Молчат, не открывая рта,

И достигают совершенства норм,

 

Так в смерти жизнь все требует победы,

Опровергая смысл застоя,

Одолевая страхи, беды,?

Но в смерти нет, и не было покоя.

 

Вот почему служители астрального огня

Хлопочут все в своих владеньях,

Не прозревая света дня,

А отблески его на средостеньях

Текущих бликов, блеска вечных глаз

Тревожат, но вне смысла нас.

 

 

 

Интуиция как семиотический образ

( на примере переводов поэзии).

 

Интродукция

На протяжении десятилетий общей скудости социалистического реализма, где семиотическая, т.е. языковая канва, наподобие железной дороги паровозов влекла нас непременно в коммунистическое недалеко, перо переводчика, не укладываясь в рамки метода социалистического реализма, творило духовное начало.

Семиотические представления категорий различных научных дисциплин будь то физика, математика, химия, социология для интеллектуальной J-системы как системы целеустремленной (ЦУС-системы) могут служить прочным инструментом для детального разбора смысловых связей (парадигм), противоречий (парадоксов, антиномий), т.е. выявления новых форм умозаключений в дисциплинах, которые по существу могут и не являться областью узкой специализации целеустремленной системы как системы по существу интеллектуальной.

Хотя практически это означает кажущуюся «всеядность» J-системы, но вовсе не свидетельствует о поверхностном понимании и эклектическом верхоглядстве интеллекта. А, наоборот, здесь приоткрывается завеса таинственности, которую узкие специалисты дисциплин блюдут над наукой как замшелые древнеегипетские жрецы, охраняющие свои тайны для избранных.

Реализуя свой интеллект, ЦУС строит модель (M), которая, как показывает детальный анализ, есть некоторая сумма убеждений (Y) в методе проб и ошибок числом i. Система убеждений как система, состоящая из восприятий фактов по принципу стимул? отклик, осознания, осмысления этих фактов, переплавленных моторной, ассоциативной, смысловой памятью ЦУС, выливается в ценность интеллекта-J, окрашенной степенью стремления h как существенно векторной величиной поведения ЦУС, степенью сомнения в своих убеждениях(1-h). И тогда такая модель приобретает все свойства математического объекта.  Величина ценности интеллекта (J) рассчитывается как суперпозиция некоторых функций:

 

J= pPr + zZn + sStr,

 где Pr-функция привычек ЦУС, Zn-функция знания, Str-функция ценности результата при каких-то численных пара-метрах: p, z,s, определяемых при постановке задачи расчета.

Тем самым с очевидностью следует, что можно построить модель ЦУС J-системы, позволяющую решать систему проблемных ситуаций, но! и в этом смысл получения корректного решения, - у ЦУС есть система выбора «быть неудовлетворенным» полученной моделью или «сомневаться» в правильности построенной модели.

Устранение проблемной ситуации, например, в естественных науках не требует разъяснения. Классическим примером в поведенческом решении такого решения проблемной ситуации является гражданская казнь Н.Г.Чернышевского, когда благополучного гражданина и человека за призыв крестьянина к топору сослали на 20 лет (по выражению В.С.Соловьева «искали поводов, поводов не нашли, обошлись и без поводов»).

Разрешение проблемной ситуации, кажется, простой тавтологией к категории решения.

Но это вовсе не так. Классический пример категории разрешения - Брестский мир, гениально разрешенная модельная задача ЦУС создателем государства В.И.Лениным.И если бы большевики не заключили его, его пришлось бы заключить Временному Правительству.

Понимание такой проблемной ситуации достигается ЦУС тремя путями:

1.устранением проблемной ситуации;

2.решением проблемной ситуации;

3.разрешением проблемной ситуации;

Решение проблемной ситуации может быть чисто аналитическим и, казалось бы, не требует пояснения. Однако здесь имеет место классический пример в области химии.Он связан с открытием, например,периодического закона Д.И.Менделеевым. Открытие периодического закона даже не предусматривало выяснение смысла порядкового номера элемента. Но после закона Мозли эта величина оказалась доминирующей в определении смысла периодичности. Более того, выяснилось, в соответствии с теоремой неполноты Геделя и применения ее к натуральному ряду чисел Тарским, что алгоритма периодической системы не существует постольку, поскольку алгоритма не имеет натуральный ряд чисел. И, следовательно, периодическую систему можно открыть, но не имеет смысла ее переоткрывать, что зачастую и делается до сих пор математическими интеллектуалами!

Вот кардинальное отличие разрешения проблемной ситуации путем ее доказательства от виденья разрешения этой же проблемной ситуации не путем доказательства, а путем видения образа проблемной ситуации, т.е. случайного откровения образаѕ интуиции. Можно лишь пола-гать, что такая интуиция была дана Петру Николаевичу Краснову своего рода наитием от Андрея Николаевича Краснова - любителя Красоты и Природы, заложившего основы Ботанического сада в г. Батуми. Но это всего лишь предположение.

Тем самым можно утверждать, что категория интуиции является непременным фактором создания модели ЦУС, определяя ее реальную ценность. Но фактическое включение категории интуиции в модель ЦУС J-системы, разумеется, наталкивается на непреодолимые трудности в рамках метода науки. Однако нам кажется, что выйти из этого положения можно тем же путем как математика постепенно начинает работать с нечеткими, размытыми множествами. Однако оставим эту область науки в стороне и покажем, что интуиция фактически по крайней мере в форме образа и мелодии никогда не покидает целеустремленную систему интеллекта. Казалось бы, интуиция обходится без формулировок и теоретических положений. Так обстоит дело со всеми искусствами. Покажем на примере перевода поэзии, что интуиция в этом случае лежит где-то между интуицией интеллекта редактора и интуицией самого переводчика поэзии. Семиотика как раз и позволяет подойти к сущности интуиции путем анализа категории языкового барьера различных дисциплин, путем установления видимого образа перевыражения и чувств, и слов, и формул.

 

Завязка.

 

Использование азов семиотики в художественном переводе прежде всего позволяет утверждать, что простая информация о смысле каждой строки оригинала в переводе есть в полном смысле унылые похороны самого перевода. Целостный образ поэтического перевода тем самым есть сам образ оригинала, переплавленный в горниле эвристических связей мышления и воображения интуиции в перевыражении целостного образа поэта. При этом следует всегда помнить, что без интуитивного понимания смысла подлинника может иметь место раб-ское низкопоклонство власть имущим, которое, как еще верно отмечено покойным Синявским, у интеллигенции может быть выражено только в одном:

”...в критическом присматривании за власть имущими сословиями”. Результатом такого курьеза следует считать перевод строки из Бодлера:

Une fleur qui ressemble, а mon rouge ideal,

имеющей место у знаменитого Б. Лифшица как:

Мой красный идеал им не сродни.

На самом же деле это должно звучать примерно так:

Идеал красотки рыжей им (не мне!) так не сродни.

Стоило ли переделывать рыжую шлюху в идеал революции?

Обычно восхищаются переводами Маршака….

Но Маршак в переводах Бернса меняет строфику, размер и даже выпускает образы, которые по справед-ливому замечанию В.Левика “принято считать стержне-выми”.

По существу это означает не перевыражение образов оригинала, а явно выраженный элемент самотворчества, который, вообще говоря, следует именовать не “методом Маршака”, а "методом Лермонтова"!

Но М.Ю.Лермонтов при переводе знаменитых стихов Гете называл их “переводом из Гете”, хотя образец его русского стихотворения есть интуитивное расширение образа точного и строгого немецкого мышления до “широты русского человека”.

И в этом смысле сам подлинник Гете оказывается не аутентичным по фонетическим, звуковым данным, его строфический набор гласных никак не согласуется с переводом русского образца, его чувства перевоп-лощаются в новое чувство, неизвестное подлиннику, это чувство русского менталитета с его предположением в конце жизни: ”пропади все пропадом” с оглядкой на будущее: ”а кабы чего не вышло” - в Лермонтовском переводе русский Дух.

И по существу русская тоска и русская безысходность. Такой перевод самотворчество интуиции. Напомним все же предмет разговора. У Гете в его “Wandrers Nacht-lied”,1780 имеем:

 

 

Ueber allen Gipfeln

Ist Ruh’,

In allen Wipfeln

Spuerest du

Kaum einen Hauch.

 

Die Voegelein schweigen im Walde.

Warte nur, balde

Ruhest du auch.

 

У Лермонтова текст выглядит так:

(Из Гете,1840)

Горные вершины

Спят во тьме ночной;

Тихие долины

Полны вечной мглой;

Не пылит дорога,

Не дрожат кусты...

Подожди немного,

Отдохнешь и ты.

По существу такое самотворчество не может быть даже предметом критики. Ведь это интуитивное расширение образа с привходящими в него особенностями русской ме-лодики языка..Тем не менее возможен в любом случае в силу синергизма человеческого мышленияѕ языка такой аутентичный перевод, который учитывал и передавал бы в интуитивном восприятии образа подлинника граммати-ческие, лексические и фонетические особенности на язы-ке перевода. Ведь такой подход и есть подход своего рода моделирования возникающей микропроблемной ситуа-ции перед целеустремленной системой, которая должна быть разрешена на примере аутентичного перевыраже-ния образов поэзии с одного языка на другой. Своего рода подтверждением этой мысли может служить перевод того же стихотворения Гете, имеющий место у И.Ф.Анненско-го(1909):

Над высью горной

Тишь.

В листве уж черной,

Не ощутишь

Ни дуновенья.

В чаще затих полет...

О подожди!...Мгновенье-

Тишь и тебя... возьмет.

Эсхатологическая точность перевода не вызывает сомнения в том, что в данном случае мы имеем дело с интуитивным порывом автора перевода. Тем не менее для полноты картины сказанного на этом классическом примере я позволю себе привести собственное интуитивное видение картины оригинала в основном с целью иллюстрации той задачи, которая и была пос-тавлена в начале данного разделаѕ показать возмож-ности J-системы как системы целеустремленной, модели-рующей решение проблемной ситуации, где необходимо используется метод “интуитивного видения образа”:

Из Гете,02.1977.

 

На вершинах кругом

Тишина.

И в листве

Затаилась она.

Трепетно едва.

Птичий хор угас.

Жди. И смертный час

успокоит Душу.

Ясность ассоциаций, определяемых личным опытом ЦУС, возникающих в сознании при чтении подлинника, помогает интуитивно воспроизвести образ. Но этот образ еще имеет место в представлении, но не облечен в кости, мясо и нервы грамматики, лексики и фонетики на языке перевыражения. И здесь гипотеза Сепира-Уорфа (“слож-ность языка определяется структурой сложности его мышления”) реализуется как иерархическая аналогия языкового перевыражения, в котором закрепляется инто-национный вариант подлинника в той мере и постольку, поскольку и в какой степени интуицией усваивается и преобразуется образ подлинника в образ перевода.

Проблема преобразования есть основа всякого модели-рования в семиотическом смысле слова и “говорение” на физических, математических, химических языках как и языке социологии, политики, поэзии и, вообще искусства, - есть построение моделей ЦУС, реальная стоимость которых просеивается через сито интуиции.И хотя границы интуиции растяжимы как меха космического пространства, но они собираются в черную дыру математической точки, когда на нее (интуицию) накладываются строгие условия преобразований семи-отических законов конкретных моделей ЦУС.

 

Экспозиция

Ниже по существу иллюстрируется факт в форме экспозиции интуитивного перевыражения некоторых, наиболее интересных для понимания возможностей ЦУС J-системы примеров. Тем более, что эта тематика, тематика перевыражения в поэзии методом аутентичной интуиции образа, начавшая занимать автора 20 лет назад применительно к поэзии перевода, затем прев-ратилось в рефлексологическое исследование проблем семиотики научных концепций.

А область искусства перевода заместилась в сознании автора рефлексией самовыражения в поэзии (см.”Парадигмы. Белая лошадь. Дождь сонетов. - стихи разных лет. Новосибирск, 1996; Элегии. Новоси-бирск,1997;ВИРШИ. Новосибирск,1997; Сказки. Сколки и Осколки, 1998; Ашдодский синдром, 2000; Пельмени в Шампанском,2000).

 

 

E.Moericke(1804-1875).

***

In dieser Winterfrьhe

Wie ist mir doch zu mut!

 

O Morgenrot,ich glьhe

Von dienem Jugendblut.

 

 

Es glueht der alte Felsen,

Und Wald und Burg zumal,

 

Berauschte Nebel waelzen

Sich jaeh hinab das Tal.

 

Mit tatenfroher Eile

Erhebt sich Geist und Sinn

 

Und fluegelt goldne Pfeile

Durch alle Ferne hin.

1.09.78

Зимою в ранней шири

какая благодать!

В крови с твоей секиры,

о утро, мне пылать.

 

Пылают хмуро скалы,

и лес, и крепость враз,

а облака устало

кружат последний вальс.

 

Разверзлась синь у дали,

восстали Смысл и Дух,

И золото метали

их стрелы в белый пух.

 

***

Herr!schicke,was du willst

Ein Liebes oder Leides;

 

Ich bin vergnьgt, dass beides

Aus deinem Hдnden quillt.

 

1.09.78

 

О, Господи! дай знать,

изведать дай любви, печали;

И чтоб они не означали,

Готов из рук твоих принять

 

 

 

Gaudeamus IGITUR

 

Gaudeamus igitur,

Juvenes dum sumus!

Post iucundam iuventutem,

Post molestam senectutem

Nos habebit humus.

Ubi sunt,gui ante nos

In mundo fuere?

Vadite ad superos,

Transite ad inferos,

Quos si vis videre!

Vita nostra brevis est.

Brevi finietur;

Venit mors velositer,

Rapit nos atrositer,

Nemini parcetur!

 

 

 

Из “Гвадеамус”,24.07.78

 

Радость рвется на простор.

В юности все дело!

После молодости млечной,

После старости не вечной

Бренно наше тело.

 

 

Кто же, кто же после нас

В этот мир заглянет?

Все исчезнет, все пройдет,

Кто-то прах один найдет,

Сила вновь восстанет!

 

 

Жизнь мы краткую живем.

Призрачны границы;

Смерть махнет своей косой,

Мерзкой схватит нас рукой,

Несмотря на лица!

 

Из Н. Ленау (1802-1850)

 

Herbst

 

 

Nun ist es Herbst,die Blдtter fallen,

den Wald durchbraust des Scheidens Weh;

den Lenz und seine Nachtigallen

 

versдumt ich auf der wusten See.

 

Der Himmel schien so mild ,so helle,

verloren ging sein warmes Licht;

 

es blьhte nicht die Meereswelle,

die rohen Winde sangen nicht.

 

Und mir verging die Jugend traurig,

 

des Frьhlings Wonne bieb versдumt;

der Herbst durchweht mich trennenschaurig,

 

mein Herz dem Tod entgegentrдumt.

 

 

Осень,28.06.78

 

Вот осень, осень, листья тают,

а лес пронизывает грусть;

весну и птиц я оставляю,

с морскою ширью расстаюсь.

 

Так небо чисто, так прозрачно,

погас карминовый салют,

морские волны тихо плачут,

сырые ветры не поют.

 

Вот мимо юность удалилась,

блаженство минуло весны,

с печалью осень подружилась,

а в сердце чары черной тьмы.

 

Eitel nichts!

s’ist eitel nichts,wochin mein Aug’ich hefte!

Das Leben ist ein vielbesagtes Wandern,

 

ein wьstes Jagen ist’s von von dem zum andern,

und unterwegs verlieren wir die Krдfte.

Ja,kцnnte man zum letzen Erdenziele

noch als derselbe frische Bursche kommen,

wie man den ersten Anlauf hat genommen,

 

so mцchte man noch lachen zu dem Spiele,

Doch trдgt uns eine Macht von Stund’ zu Stund’,

wie’ Krьglein,das am Brunnenstein zersprang,

und dessen Inhalt sickert auf den Grund,

so wiet es ging,den ganzen Weg entlang.

Nun ist es leer; wer mag daraus noch trinken?

Und zu den andern Schreben muss es sinken.

(1844J.)

 

Везде обман!

Куда не бросишь взглядѕ везде обман, пустое!

Вся жизнь - избитая дорога путешествий,

Охота злобная из цепи происшествий,

Теряешь по пути обличие живое.

О, как хотелось бы к земной конечной цели

еще бы раз придти тем бодрым, свежим малым,

когда ты первый раз взял приз в разбеге бравом,

когда в игре мы все смеялись и кипели.

Из часа в час колотит груда темных сил

нас как кувшин. Он у источника разбит,

сочится в почву жидкость. Он, кувшин, отбыл

свой век, - далеко шел. Растиснут о гранит.

Он пуст. Кто мог бы из него еще напиться?-

Тот новым черепкам обязан поклониться.

4.10.77

 

И.В. Гете(1749-1832)

Chorus Mysticus.

 

Alles Vergaengliche

ist nur ein Gleichnis;

 

das Unzulaengliche,

hier wird’s Ereignis;

das Unbeschreibliche,

hier ist’s getan;

das Ewig-Weibliche

nicht uns hinan.

 

Равновеликое

прошлоеѕ сущность;

и многоликоеѕ вечность могуществ;

неописуемость-

здесь, тут и там;

софийномудрое-

тянется к нам.

23.10.77

 

Р.М.Рильке(1875-1926)

22.September 1899

Ich lebe grad,da das Jahrhundert geht,

 

Man fьhlt den Wind von einem grossen Blatt,

das Gott und du,und ich beschrieben hat

 

und das sich hoch in fremden Hдnden dreht,

Man fuehlt den Glanz von einer neuen Seite,

auf der noch Alles werden kann.

 

 

Die stillen Kraefte pruefen ihre Breite

und sehn einander dunkel an.

 

 

 

 

Я жив, когда столетие грядет.

И в чувстве ветра шири полотно-

Сам Бог, и Ты, и Я писал его,

И вот оно в чужих руках живет.

 

И чувство блеска в новом развороте

Еще возможно сущностью отлить.

 

Те силы тайно пробуют ворота,

Тоскуя в тьме, пытаясь их свалить.

14.06.77

 

Уильям Блейк(1757-1827)

Abstinence sows sand all over

The ruddy limbs and flaming hair,

But Desire gratified

Plants fruits of life and beauty there.

 

 

 

 

Травой забвения пророс

И плоти тлен, и мак волос,

Но сонм несбыточных желаний

Растет в нас фруктами страданий.

03.1977

 

Groud old in Love from Seven till Seven times Seven

I oft have wish’d for Hell,for Ease from Heaven.

 

 

 

Под знаком 6,6,6 мистической любви

В геенне и аду мой дух от рая в пепле и крови.

04.1977

Из А.Рембо и П.Верлена.

Гласные

A noir,E blanc,I rouge,U vert,O bleu:voyelles

A.Rimbaud

А-тьма, Е-блеск, кармин как И, О-краска голубая,

кусты зеленые как У. -Все вещное из гласных,

собравшихся в таинственные стаи,

кружащих в шорохе и шепоте согласных.

 

Одело У все море малахитом,

Сверкает Е улыбкой ледников

на крыльях черено-голубых А,О,

Багрянцем И небесное разлито.

 

В астральном теле осторожно плыло,

спасая мир, духовное светило,

средь радуг гласных выбирая путь

 

в раскрашенную чашу поднебесья,

оно несло И гласные из песен,

желая жизнь на Омеге вдохнуть.

 

Sensation

 

Par les soirs bleus d’йtй,j’irai dans les sentiers,

Picotй par les blйs, fouler l’herbe menue:

Reveur,j’en sentirai la fraоcheur r mes pieds.

Je laisserai le vent baigner ma tиte nue.

 

Je ne parlerai pas, je ne penserai rien:

Mais l’amour infini me montera dans l’аme,

Et j’irai loin,bien loin,comme un bohйmien,

Par la Nature,-heureux comme avec une femme.

 

 

В Духе Рембо.

В летней сини вечерами загулял бы

в колкой ржи по остистым тропинкам межрядий:

Я мечтою слежу за полетом судьбы,

с головою купаюсь в звенящей прохладе.

 

Я не мыслю, молчу словно не было слов.

Но в душе лишь любовь и судьба бесконечны.

Я бродягой уйду дальше всех моих снов,

Но с Природой как женщиной млечной.

2.09.84

Сопереживание

Желаю шествовать в вечерней летней сини,

Вдоль убранных полей во влажности тропин:

Теперь мой мир из грез и линий,

А в голове вихрь прожитых картин.

 

Я мыслю ни о чем, а только лишь молчу,

В душе любовь без меры и конца,

Я не иду уже, а трепетно лечу

В объятья женственности хрупкого венца.

9.03.97

Chanson d’printemps

Les sanglots longs

Des violons

De l’automne.

P.Verlaine.

Весной запели

виолончели

в капели томной,

в их песнях - стонах

как эхо тонет

хор монотонный.

Катятся слезы

у плювиоза;

в закатной печи

пылают алым

в уборе талом

березы-свечи.

А тучи в славе

весенней лавы,

земле и морю

кивая в дали,

захохотали

над чьим-то горем.

31.07.78

Развязка.

Целеустремленная система как система интеллекту-альная (J-система), таким образом, обладает внутренней оперативной способностью интуи-тивного перевыраже-ния образа оригинала семиотики и при том таким путем,что грамматические, лексические, фонетические компоненты семиотического текста перевыражения в своем пределе могут быть аутентичными самому оригиналу.

По существу данный раздел показывает, что сама интуиция в таком толковании подчиняется определен-ным логическим правилам, которые, возможно, имеют подсознательный алгоритм, но являются той формой реальности, которая лежит тем не менее далеко за пределами чистого искусства, являясь конкретным инструментом оперативного вмешательства целеустрем-ленной системы в методику построения интеллектуаль-ных моделей и ее тренажеров, направленных на вскрытие в системе убеждений, ценностей, интеллекта, устраня-ющих, решающих, разрешающих систему проблемных ситуаций относительно исследуемой семиотики будь то математика, физика, химия, социология, поэзия - безразлично.

Столь обобщающий вывод нуждается в коррекции инструментами сомнений лишь в том смысле и пос-тольку, поскольку сама интеллектуальная система на фоне имеющего место рефлексирующего воображения способна вдохновляться интуитивными перевыражения-ми не имеющими принципиального решения подобно тому, как периодическая система Д.И.Менделеева не может быть переоткрыта алгоритмическими методами, поскольку натуральный ряд чисел не имеет алгоритма. Поэтому интуитивные вдохновения в этой области на фоне рефлексирующего воображения бесцельны в такой же степени, как и открытие нарушений второго закона термодинамики. И прежде всего потому, что этот запретительный закон говорит по существу о бесцельности “поджаривания яичницы в холодильнике”!

 

 

 

Перевод из Р.М.Рильке

Три примера интуиции? перевыражения образа.

 

 

ПОЭТ

Ты меня покидаешь,час мой,

Раны рвет мне твой крыльев взмах.

Как с моими мне жить устами

В этой ночи и тусклых днях?

Всё отринул: любимую, дом,

Нет пристанища мне у жизни,

Вещи все для меня, что слизни,

Паразиты на теле моём.

 

 

 

Der Dichter

Du entfernst dich von mir,du Stunde.

Wunden schlaegt mir dein Flugelschlag.

Allein: was soll ich mit meinem Munde?

mit meiner Nacht? mit meinem Tag?

lch habe keine Geliebte, kein Haus,

keine Stelle,auf der ich lebe,

Alle Dinge, an die ich mich gebe,

werden reich und geben mich aus.

 

 

 

 

 

 

СЛЕПОЙ

Вот он, смотри, по городу бредет,

Ему равно и свет, и тень всех улиц,

как через чащу белую, не жмурясь,

шагает он. Так, словно, на листе

его прыжок и отблески предметов

занесены; не видит он его,

Лишь ощущением во тьме без света

он ловит мир в урывках своего:

вот тишина, а вот сопротивленье,?

и ожидание? кого избрать:

он поднимает руку в предпочтенье,

как будто вас он хочет в жены взять.

 

Der Blinde

Sieh, er geht und unterbricht die Stadt,

die nicht ist auf seiner dunkeln Stelle,

wie ein dunkler Sprung durch eine helle

Tasse geht,Und wie auf einem Blatt

ist auf ihm der Widerschein der Dinge

auf gemalt; er nimmt ihn nicht hinein.

Nur sein Fuehlen ruehrt sich, so als finge

es die Welt in Kleinen Wellen ein:

eine Stille, einen Widerstand,?

und dann scheint er wartend wen zu waehlen:

Hingegeben hebt er seine Hand,

festlich fast, wie um sich zu vermaehlen.

 

 

ВООБРАЖЕНЬЯ ЖИЗНЕННЫЙ ПОТОК.

 

Лишь детство в безграничности своей

Без цели и без содержаний,

О, неосознанная радость жизни всей,

попытки, цепь одних желаний.

Но вот истерзан, истязает

сам и мстит другим и даже убивает,

Борец, спаситель, в схватках побеждает,

Удар ударом отражает.

И вот один, уныло, пусто.

Внутри истерзанное тело

дышать устало старостью и грустью…

Вот тут черед и Бога дело.

 

Imaginaerer Lebenelauf 15.9.1923.

 

Erst eine Kindheit, grenzenlos und ohne

Verzicht und Ziel. O, unbewusste Lust,

Auf einmal Schrecken, Schranke, Schule, Frohne

und Absturz in Vesuchung und Verlust.

Trotz der Gebogene wird selber Bieger

und raecht an anderen, dass er erlag,

Geliebt, gefuerchtet, Retter, Ringer, Sieger

und Ueberwinder, Schlag auf Schlag.

Und dann allein im Weiten, Leichten, Kalten.

Doch tief in der errichteten Gestalt

ein Atemholen nach dem Ersten, Alten…

Da stuerzte Gott aus seinem Hinterhalt.

 

 

Интуиция как живопись

Опыт рефлексии воображения

 

 

 

ХИЖИНА. В ГОРАХ

 

Сепия серый саван,

Хижины в хмурых скалах,

Там на вершинах, справа,

Кроются вьюгой нравы»

В снежно-туманных далях

Нравы ветров погоды

Суетны от природы,

Хмуро хохочут в славе.

Сгрудившись призмы камня

Словно слова без гласных,

В отблесках темно-красных

Намертво в небо ставни.

Вот бы душой ворваться

В эти просторы окон,

Жить бы, жить наслаждаться,

Сверху орлиным оком.

 

НАПЕВЫ МАТИССА

В лимонно-синих

отражениях залива

Закатный луч

рассеял радуг зерни,

В зелено-розовых

пыланиях остыла

И закалилась в бликах

нежность тени.

Домишек громожденья

в спичечном развале

Сиреневый кармин

в объятиях сковали;

Холмы, вздохнув,

в смущении зардели,

В зеленой голубени

скрипки пели;

На мураве альты и басы,

хором вторя,

Из бронзы

человеческого мяса

Вершили операцию

над Часом,

А Время извивалось,

корчилось упорно,

А голоса звенели

ярко и довольно,

И Время резали

и резали в раздолье.

Серебряная ночь

в седеющих деревьях

Рвет золото

дневного урожая,

В ковровой бирюзе

изнеженной постели

травы

свой сладкий ужин

собирая.

А в комнате

все стены, скатертъ-

всё алеет,

Пурпур

в букетных ожерельях сини

тлеет,

Возможно

так душа страдает и трепещет,

В объятиях добра и ….зла

уснули вещи.

Безмолвные дары,

налитые в сосудах,-

Пружины,

открывающие души,

Здесь апельсины,

яблоки и груши

на вазах, на столе,

рассыпанные в грудах,?

Запретные плоды? в основе всех дерзаний,

Как зло? в источнике познаний.

 

Запретный рая плод

нам женская стихия

Не в шахматной игре,

а в жизни преподносит,

Стихий на земле вовеки не остынет,

В ней музыка чудес?

ответ на все вопросы;

В расцвете изумрудно? синих

тканей,

И в розовом сиянье

предрассветной рани

Единство вдруг

в стихии внутренне ожило

И радостно её

в объятья заключило.

Так в затканном ковре

орнаментом уснули

Усилия игры и вдохновений,

Но Смысл и Логика

стремлений

Стихию вдохновений

обманули.

Вот почему арабские кофейни

Погружены как тени в размышленья.

 

Религия добра

есть свет из воплощений

И возвращение в единство

содержаний,

Парсейской вязи

целый миг стремлений?

В букете ирисов?

как знаки заклинаний;

В букете роз,

тюльпанов и пионов

Ожили символы

Зендавесты канонов;

И струи чистых красок

трепетного света

Румянцем вечности

в смущении согреты.

Апофеоз эмалевой посуды

В оранжево? коралловых

мерцаньях? Вместилище

душевных состраданий,

Но путь к его познанию так труден…

Не следует в искусстве видеть форму,?

Законы цвета? созиданье нормы.

Но формы культа

наслаждения искусством

Во все века

имели цветосилу,

И разве чувство цвета

безрассудство,

Истлевшее в огне,

мятежного горнила?

Нет, и над этой изумрудно-синей далью,

Что скатертью когда-то раньше называли

И истирали над её

покровом

Зубами пищу ловко

и здорово,

Тела бесстыдно,

страстно извергали

Из розового мяса цепь движений,

Которую лавины поколений

Себе за образец

духовный взяли.

Так культ и

в эмпирическом сознании

Не есть ли божество

как творчество дерзаний?

Восточные наряды?

яркие окраски,

Окаменевшие футляры

для телесных,

Живущих форм и

требующих ласки.

Они как истуканы

сил небесных

Себе самопознания

источник взяли…,

А телу серых теней

саван передали?

Уснули в мраке

жизненные силы,

Но жизнь везде

По-прежнему красива,

Весенней легкостью

полна и терпелива,

А в беззаботном

творческом начале

Искусства струны

разве замолчали?

Пусть настроение

в искусстве вечно живо,

Оно как враг

небрежности творений? ?

Учитель и

Источник вдохновений!

 

 

ФИНАЛИСТИКА

 

Теплому соболезнованию "Друзей"…

 

Вот и я

в гробу лежу

бледный и красивый

И по лицам вас сужу

внешне не спесивым.

Вы спокойны, грустны даже,

Что вам мертвый там...

На душе белее сажи.

Я вам честь отдам…

Я отдам вам честь дороже.

Что вы здесь стоите?

И своею кислой рожей

мне в лицо сопите?

Помню, с вами мы играли

на научных гуслях.

Вы всегда безбожно врали,

потом их обмуслив,

Вы материю бездушно

ловко извлекали

и себе слонов послушных

в ордена ковали,

Вы в газетах популярных

в барабаны били,

А в журналах иностранных

урожай косили,

Вы страдали, зеленели

от моих успехов,

Соловьем призывно пели

от простых огрехов,

Вы везде торчали рядом

близко и уныло,

И от вас казенным смрадом

Землю охватило.

Вы меня травили, гнали

и рычали псами,

А за жареным бросались

жадной сворой сами.

Вы стоите и молчите,?

Дикое мгновенье,

И сердцами в такт стучите

как по мановению.

Вам

вбивать бы

ими гвозди?

пользы б

больше было,

А ученых мыслей

гроздья

кровь вам отравила.

Буду прахом, буду пылью

не у ваших ног.

Разве вы меня родили?

Разве брал я в долг?

Нет! Я сам из этой шкуры,?

ей в гробу так чисто,

высекал порой недурно,

разве что речисто.

А когда меня не стало

среди вас во плоти,

Неужели вы устали

задницей работать?

Уходите,

мирно спите,

пищу

истирайте,

унитаз

не проломите,

А теперь

прощайте.

8.03.77? 3.12.02

 

 

 

 

 

 

 

 

 

МЕТРОНОМ-2003

 

 

(Литературно - эссеистический сборник )

 

-интуиция как опыт рефлексии самоосознания-

 

 

 

 

Печатается в соответствии с Уставом Академии (п.2.5),

Утвержденным Советом Экспертов 15 июля 1996г.

 

Интернет Представительство:

IAS of NCD-главная страница.

http://www.kutol.narod.ru

 

 

 

 

________________________________

 

Гарнитура Dante.Формат 60х841/16

3.9 печ. листа, 4.2уч.- изд. листа. Заказ №1038.

Тираж 150 экз. Цена договорная.

________________________________________________

Издательство Chem.Lab.NCD

630111 Новосибирск-111, а / я 325

ИБ № 11970