Он смотрел на рюмку с вожделеньем,
чувствуя её горячее нутро,
согласуя рук дрожжание с биеньем
сердца;его тело корчило и жгло.
Отупевшие бессмысленные вихри
страха,жалости и нежности к себе
копошились властно тихо, тихо
словно тени света по весне.
И мутилось чувство с осознаньем
первородности извечного греха,
И,прощаясь перед расставаньем,-
его смерть на крыльях понесла.
